На коробки домов натыкаются тучи летящие. Вознеслись этажи ближе к солнцу и ближе к ветрам. Вот и осень глаголом пришла, а сама подлежащее, От которого исподволь грусть подбирается к нам.
Листопады уже золотой прошуршали метелицей. Серебро лета бабьего ветер осенний унёс. По распадкам туманы предательски сизые стелются, И от холода зябнут раздетые стайки берез.
Моросит мелкий дождь, всё в промозглой купели купается, А на черной земле стынут алые гроздья рябин. И размеренно веником ветки сирени качаются Тонко, тонко поёт невидимый никем клавесин.
Ты, как женщина, осень, такая же непостоянная, То одаришь теплом голубого прозрачного дня, И такая манит красота твоих черт несказанная. Без конца бы с восторгом глядел и глядел на тебя.
Но вдруг так неожиданно ты отвернешься, лукавая. Скривишь губы в усмешке таинственной и неземной. В полумраке исчезнет краса твоя величавая. И заплачешь дождем, закрывая весь мир пеленой.
А, когда надоест меланхолия скучная, серая Дней предзимних, нерадостных, вялых и полуслепых, Приударит мороз и закружится медленно белая Карусель из снежинок совсем невесомых таких. Засияет весь мир, обновленный , и чистый, и ласковый.
В шубе белой земля будет спать до далёкоё весны. Будет долго зима нам метели раздаривать сказкою, Навевая для тех, кто в тепле, свои сладкие сны.
|